Семён Шарецкий: Когда страна стоит перед выбором?

Уважаемые читатели! Всем нам, жителям США, известно, что 5-го ноября 2024 года состоятся очередные, 60-е по счёту, выборы президента страны.

При этом, напомним, что выборы – это одна из наиболее распространенных форм участия граждан той или иной страны в общественно-политической жизни государства в целом или отдельного региона, а также в жизни и деятельности конкретной организации. Поэтому участие в выборах – это очень ответственный момент не только для избираемых на ту или другую должность, но и для выборщиков, тем более когда речь идёт о выборах высшего должностного лица в государстве, от которого во многом будет зависеть внутренняя и внешняя политика государства.

Однако, как свидетельствует история многих стран, при избрании указанных руководителей люди нередко ошибаются, особенно в переломные моменты, в результате чего на эти должности (президентов, глав правительств, губернаторов и т. д.) попадают лица мало, а то и совсем не подготовленные для данной должности.

“Как-то один из известнейших журналистов спросил у Черчилля:

– Какими качествами, мистер Черчилль, должен обладать молодой человек, который решил стать политиком?

– Прежде всего, он должен уметь предсказывать, что произойдет завтра, на следующей неделе, в следующем месяце и в следующем году, – ответил Черчилль. – Но самое главное, он должен уметь впоследствии объяснить, почему этого не произошло. (Уинстон Черчилль. Мускулы мира. М.: “ЭКСМО-Прогресс”, 2002, с. 237).

Естественно, что таким качеством не могли обладать ни Владимир Ленин, провёвший сознательную жизнь до прихода к власти в ссылке и много лет за границей, поэтому так и не понявший, что страна, правительство которой он возглавил, была не готова к социалистическим преобразованиям, а тем более все другие страны к мировой социалистической революции, на совершение которой он надеялся, совершая со своими единомышленниками в октябре 1917 года в России государственный переворот; ни Михаил Горбачёв, который, став во главе огромнейшей страны, пытался её реформировать, хотя знал в лучшем случае только Ставро-польский край, где он родился, рос и после окончания Московского университета работал, и это было одной из причин, что, вместо реформирования, страна под его руководством была подведена к распаду; ни, конечно, Владимир Зеленский, бывший до избрания президентом Украины комиком, пусть себе и талантливым, и поэтому, став президентом, считал со своей наивностью, что, если он посмотрит в глаза Путину, то тот уже не станет ни диктатором, ни русским шовинистом, и не поехал бы, вместе с Ермаком, в Оман на встречу с Патрушевым решать, втайне от своего народа, какие-то задачи, да и, вместо строительства дорог, готовил бы страну к предстоящему новому вторжению российских войск, поскольку было очевидным, что в 2014 году Путин не достиг поставленной задачи и он не успокоится – присоединить к Российской Федерации если не всю Украину, то, по крайней мере, значительную её часть.

* * *

Но ещё хуже, если на высшую должность государства избирается человек с диктаторскими замашками, да ещё и психопат, каким был, скажем, Гитлер, харак-теризуя которого, руководитель управления разведки Главного управления императорской безопасности Вальтер Шелленберг отмечал, что “основной его отличительной чертой была вера в свою исключительную, отмеченную самим Провидением, миссию совершить великие дела для Германии. В эту историческую миссию он верил безоговорочно…

У Гитлера была ненасытная жажда власти и славы, переплетающаяся с изощрённой жестокостью, которая ещё больше усиливала его энергию и его волю…

Гитлер не верил в Бога. Он верил лишь в наследственность поколений, зов крови и судьбу. Не верил он и в загробную жизнь. В этой связи он часто цитировал фразу из “Эдды” (произведения Снорри Стурлусона, написанное в 1222-1225 гг. – С. Ш.), этого чудесного сборника древних исландских саг, которая, по его мнению, передавала глубочайшую мудрость нордической расы: “Всё минёт, ничего не останется, кроме смерти и славных деяний”.

В конце жизни, – подчеркивает В. Шелленберг, – вера Гитлера в свою миссию, выросла до таких масштабов, что ее нельзя назвать иначе как манией величия. Сама мысль о себе, как о германском Мессии, придавала ему необычайную силу”. (Вальтер Шелленберг. Секретная служба Гитлера. Киев: “Доверие”, 1991, с.59).

При этом В. Шелленберг пишет и о том, что когда он посмотрел документы, свидетельствующие о здоровье Гитлера, то увидел там, что “психическое заболевание Гитлера настолько прогрессирует, что он уже перестал думать о нормальных отношениях с женщинами. Его вполне удовлетворяли экстазы власти в любых формах. Произнося свои речи, он впадал в такой экстаз и так дико корчился, что получал от этого полное эмоциональное удовлетворение. Но нагрузки на его нервную систему (а возможно и личная обеспокоенность) заставили его обратиться за консультацией к своему другу доктору Мореллу, а также к доктору Брандту. Впрочем, лечение у Морелла не только не принесло облегчения, а наоборот – ухудшило болезненное состояние. Именно в это время, в период умственного и физического упадка, Гитлер принял решение уничтожить евреев”. (Там же, с. 60).

Кстати, таким же диктатором-психопатом был и Иосиф Сталин, в котором, по мнению исследователей истории СССР периода 1930-1940 годов, докторов исторических наук Леонида Гордона и Эдуарда Клопова, сочетались политическая проницательность, сильная воля, выдающиеся организаторские способности с “неограниченным властолюбием, невысокой культурой, грубостью, болезненной подозрительностью, жестокостью, абсолютной политической безнравственностью”. (Л. А. Гордон, Э.В. Клопов. Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30-40-е годы. М.: Политиздат, 1989, с. 119-120).

“Двадцать семь лет, – пишет дочь И. Сталина Светлана, – я была свидетелем духовного разрушения собственного отца и наблюдала день за днём как его покидало всё человеческое и он постепенно превращался в мрачный монумент самому себе… Но мое поколение учили думать, что этот монумент и есть воплощение всех прекрасных идеалов коммунизма, его живое олицетворение…

Для меня постепенно всё более очевидным становился не только деспотизм моего отца и то, что он создал систему кровавого террора, погубившую миллионы невинных жертв. Мне становилось также ясно, что вся система, сделавшая это возможным, была глубоко порочной, и что никто из соучастников не может избежать ответственности, сколько бы ни старался. И рухнула сверху донизу вся постройка, основанная на лжи”. (Светлана Аллилуева. Только один день. New York and Evenston, 1968, с. 124-125).

А когда в 1962 году Светлана крестилась и стала верить, что “дух истины сильнее материальных ценностей”, тогда, – как она отмечает, – вся жизнь её отца опять возникла перед ней, “как отречение от Разума и Добра во имя честолюбия, как полное отдание себя во власть зла. Ведь я увидела, – вспоминает Светлана, – как зло разрушало день за днём его самого, убивало тех, кто стоял к нему близко. А он сам только глубже и глубже опускался в тёмную бездну лжи, злобы и гордыни. И в этой бездне он, в конце концов, задохнулся”. (Там же, с. 151).

* * *

Кстати, из истории известно, что итальянский мыслитель, идеолог нарождающейся в средние века в Европе буржуазии Никколо Макиавелли учил государственных деятелей: “Надо вам знать, что есть два способа побороть противника: во-первых, законами, во-вторых, силой; первый – присущ человеку, второй – зверю, а так как первого часто недостаточно, то приходится прибегать ко второму. Государь, стало быть, должен уметь пользоваться обоими способами”. (Никколо Макиавелли. Избранное. М.: “РИПОЛ КЛАССИК”, 1999, с. 419).

Нам, конечно, трудно сказать, изучали ли Гитлер и Сталин произведения М. Макиавелли, но то, что они оба владели способами борьбы со своими противниками, которым он учил, в этом нет сомнения. Оба они пришли к власти законным путем. Так, А. Гитлер, “обладая редкой политической проницательностью и используя своё ораторское искусство, привлёк на свою сторону и правых, и левых. Его выступления были обращены к малообеспеченным слоям населения, особенно сильно страдавшим от экономической депрессии. В то же время, настойчивость, с которой он продвигался к власти, причём, используя отныне законные методы, что дало повод называть его “Адольф-законник”, – всё это принесло ему популярность среди военных, националистов и консерваторов”. (См. Энциклопедия Третьего рейха. М.: “ЛОКИД-МИФ”, 1996, с. 167-168).

И. Сталин тоже был избран Генеральным секретарём коммунистической, правящей, как её называл Ленин, партии. Более того, даже после ленинского “Письма к съезду”, в котором он рекомендовал “обдумать способ перемещения Сталина с этого места”, делегаты XIII съезда РКП(б) посчитали необходимым оставить Сталина на этой должности. (См. История Коммунистической партии Советского Союза. М.: Госполитиздат, 1963, с. 382-383).

Так что к звериным методам насилия как Гитлер, так и Сталин прибегли уже для удержания и укрепления личной власти. Например, Гитлер, став 30 января 1933 года канцлером Германии и, поскольку на первых порах не имел абсолютного большинства в рейхстаге (парламенте), решил восполнить это в первую очередь за счёт устранения из него коммунистов, для чего надо было предупредить страну об опасности якобы возможного “красного террора”. С этой целью в ночь на 27 февраля 1933 года был организован группой штурмовиков поджог здания рейхстага, хотя формально это было “делом рук слабоумного 24-летнего голландского бродяги Маринуса Ван дер Люббе, состоявшего одно время членом коммунистического клуба Голландии”. (Энциклопедия Третьего рейха, с. 169-170).

На состоявшихся после этого, 5 марта 1933 года, выборах партия Гитлера увеличила “своё представительство в рейхстаге со 196 до 288 депутатов”. При этом, ” не прошло и трёх месяцев, как другие партии, все до одной, были запрещены, штатгальтеры осуществляли контроль в германских землях, профсоюзы были распущены, а всё население оказалось вовлеченным в находящиеся под нацистским контролем бесчисленные союзы группы и организации.

Гитлер укреплял свою власть с помощью тщательно продуманной системы жестокости и террора. Тех, кто пытался протестовать против подобного правления, избивали или убивали, арестовывали и бросали в тюрьмы. Стараясь не задевать влиятельных лиц, Гитлер хитроумно оттеснял консерваторов в сторону, в то же время грубо расставляя собственных людей в правительстве. С великолепным мастерством он проводил макиавеллевскую политику, разоряя, подвергая арестам и лишая своих противников прав и самой жизни”. (Там же, с. 170).

Примером гитлеровской зачистки страны от потенциальных и мнимых своих противников стала 30 июня 1934 года “ночь длинных ножей”, во время которой “предположительно погибло 77 нацистских главарей и около 100 рядовых членов”. (Там же, с. 345).

13 июля 1934 года Гитлер выступил в рейхстаге, где назвал “четыре опасных, по его мнению, категории в Третьем рейхе: 1) коммунисты, поддерживаемые евреями; 2) политические лидеры старых партий; 3) банда левых революционеров во главе с Рёмом, “которому нужна была революция ради революции”; 4) самозванные критиканы и паникёры. Никчемные сами по себе, они тем не менее опасны, поскольку являются “подлинными бациллоносителями беспорядка и неопределенности, слухов и притязаний, лжи и подозрений, клеветы и страха”. (Там же, с. 346).

Точно то же делал И. Сталин в СССР: вначале нейтрализовав, а потом и избавившись от Троцкого, начал борьбу с так называемыми “левыми” – Зиновьевым, Каменевым и др.; расправившись с “левыми”, взялся за “правых” – Бухарина, Рыкова и др. Так что, в своё оправдание борьбы, по существу, с “ленинской гвардией”, в “Политическом отчёте Центрального Комитета XVI съезду ВКП(б)” он говорил: “Что было бы, если бы мы послушались правых оппортунистов из группы Бухарина, если бы мы отказались от наступления, свернули бы темп развития индустриализации, задержали бы развитие колхозов и совхозов и базировались бы на индивидуальном крестьянском хозяйстве?

Мы наверняка сорвали бы нашу индустрию, загубили бы дело социалистической реконструкции сельского хозяйства, остались бы без хлеба и расчистили бы дорогу для засилья кулачества. Мы сидели бы у разбитого корыта.

Что было бы, если бы мы послушались “левых” оппортунистов из группы Троцкого-Зиновьева и открыли бы наступление в 1926/1927 году, когда мы не имели никакой возможности заменить кулацкое производство производством колхозов и совхозов?

Мы наверняка сорвались бы на этом деле, продемонстрировали бы свою слабость, усилили бы позиции кулачества и вообще капиталистических элементов, толкнули бы середняка в объятия кулачества, сорвали бы наше социалистическое строительство и остались бы без хлеба. Мы сидели бы у разбитого корыта.

Результаты – те же самые.

Недаром говорят у нас рабочие: “пойдёшь “налево” – придёшь направо”. (И. В. Сталин. Сочинения, т. 12. М.: Госполитиздат, 1949, с. 308-309).

Правда, в связи со сталинской политикой коллективизации, сопровождавшейся уничтожением в деревнях самой сообразительной и богатой части её жителей, приведем слова, приписываемые 16-му президенту США Аврааму Линкольну: “Нельзя сделать слабого сильней, ослабляя сильного; нельзя помочь бедным, уничтожив богатых; нельзя постоянно помогать людям, делая за них то, что они могут и должны делать сами”. (Цит. по кн. Криса Огдена “Маргарет Тэтчер. Женщина у власти. М.: “Новости”, 1992, с. 195).

Однако Сталину просто победы над своими противниками показалось мало: надо было, чтобы побеждённые признали свою неправоту публично, что и было сделано на XVII съезде ВКП(б) (1934 г.): Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков и другие выступили с покаянием за свои “грехи” и прославлением сталинской “мудрости” речами.

Как в 1933 году для борьбы со своими противниками и подозреваемыми стать таковыми Гитлер использовал поджог рейхстага, так для развязывания массовых репрессий Сталин использовал убийство 1 декабря 1934 года Кирова. При этом, в 1937 году он от имени ЦК ВКП(б) дал органам НКВД указание применять к арестованным “физические меры”, т.е. разрешил бить и пытать обвиняемых, что заставляло их, для избежания дальнейших физических страданий, брать на себя любую вину и, что было действительным преступлением, клеветать на других.

Дело в том, что питательной средой диктатур всех мастей (красной, корич-невой и др.) является кровь; при этом избранные на высокие должности диктаторы не хотят не только быть обязанными выдвинувшим и поддерживающим их, но стремятся избавиться и от свидетелей применяемых ими методов для прихода власти и не гнушаются в применении любых методов для её удержания. Поэтому, как заметил в свое время известный русский философ Сергей Булгаков, “характерной особенностью натур диктаторского типа является их прямолинейное и довольно бесцеремонное отношение к человеческой индивидуальности, люди превращаются для них как бы в алгебраические знаки, предназначенные быть средством для тех или иных, хотя бы и весьма возвышенных целей, или объектом для более или менее энергичного, хотя бы и самого благожелательного воздействия”. (С. Н. Булгаков. Героизм и подвижничество. М.: “Русская книга”, 1992, с. 61).

Так, ещё в IV-III веках до н. э. в Китае существовала философская школа под названием “легизм”, представители которой создали стройную концепцию деспотического государства, в котором народ представлял ценность лишь как средство в руках правителя. “Иметь много народа, но не использовать его, – утверждал один из главных теоретиков легизма Шан Ян, – всё равно, что вовсе не иметь народа”. Он предложил правителю государства подходить к народу как к сырью для обработки. “Победа над народом, основанная на его упорядочении, – учил Шан Ян, – подобна плавлению металла или работе горшечника над глиной”. ( В. А. Рубин. Личность и власть в древнем Китае. М.: “Восточная литература”, 1999, с.44).

Кстати, пройдут века… и руководитель Союза советских писателей, идеолог сталинизма Александр Фадеев напишет о своём незаконченном романе “Чёрная металлургия”: “Главная же мысль романа – это мысль о коммунистическом перевоспитании людей, подобно тому, как черная металлургия берёт в природе уголь, руду, известняк и пр. и пр. и переплавляет в совершенный металл, из которого можно сделать всё – вплоть до микроскопа и нитей электрической лампочки. При-чём эта переделка человека тоже поистине чёрная металлургия!” (А. Фадеев. Собр. соч. в четырёх томах, т. 4. М.: “Правда”, 1979, с. 461).

* * *

Естественно, что оба названных диктатора, Гитлер и Сталин, давно ушли “в никуда”. Однако, поскольку, в отличие от нацизма и созданного Гитлером в Германии и японскими милитаристами в Японии деспотических режимов, осуждённых Международными судами, за совершённые ими преступления против человечества, большевизм и созданный Сталиным в Советском Союзе подобный деспотический режим не был официально осужден, то в образовавшихся после распада СССР государствах начали появляться один за другим такие же зловещие теории (путинизм, лукашизм, ниязовщина, назарбаевщина, каримовщина и т. д.) и деспотические режимы, могущественнейшим из которых стал созданный в Российской Федерации путинский режим, сопровождающийся всё теми же, характерными для большевизма, германского нацизма и японского милитаризма, преступлениями – взрывом домов, повлекшими многочисленные людские жертвы, убийством и заключением в тюрьмы противников режима. При этом, у самого Путина, избранного президентом Российской Федерации с подачи Ельцина несколько десятилетий тому назад, от многолетнего пребывания во власти, появилась та же, что была присуща Гитлеру и Сталину, мания величия, выразившаяся в попытке восстановить, хотя бы и в урезанном виде, бывший Советский Союз, о чем свидетельствуют искусственные “государства”, созданные на территории Грузии с помощью предпринятых им мер, а также развязанная им же преступная война против суверенной Украины, приносящая ежедневно неисчислимые жертвы обоим народам.

Что же касается предстоящих выборов в США, то в действующей Конституции страны ещё её “отцами” предусмотрены разделение и независимость властей: законодательной, исполнительной и судебной, что является противовесом от злоупотребления каждой из них; более того, сейчас той же Конституцией США ограничен и срок пребывания одного и того же человека в президентской должности – двумя сроками избрания, каждый – на четыре года, что тоже является в определенной степени упреждающей мерой от появления у президента такой опасной черты как властолюбие, со всеми вытекающими из него отрицательными моментами.

Однако при всей прописанной Конституцией США демократии, при выборах президента и парламентариев, срок пребывания которых в этой должности, в отличие от президентского, не ограничен, тоже могут быть допущены ошибки. Так, известно, что в результате последних выборов в Палате Представителей оказалось несколько десятков оголтелых экстремистов; да и выдвинуть себя кандидатом в президенты претендует уже бывший в 2016-2020 годах президентом Дональд Трамп, совершивший несколько уголовных преступлений, кстати, суд штата Колорадо не посчитал их препятствием для участия Трампа в президентских выборах.

Так что избирателям есть над чем задуматься, тем более, что Трамп является противником дальнейшего оказания помощи Украине, на полях которой, в борьбе украинцев, защищающих свой “дом” от ворвавшихся в него путинских бандитов, решается, по существу, будущее, по крайней мере, Европы – останется ли она, вместе с присоединенной к ней Украиной, по-прежнему цивилизованной или в ней воцарится, если, не дай Бог, победит Россия, хаос и будут вспыхивать новые войны. 26.11.2023 г.

Семен Шарецкий, Председатель 13 созыва Верховного Совета Республики Беларусь