Сотрудники иммиграционной и таможенной полиции называют задержанных иммигрантов «телами»: опасности, с которыми сталкиваются задержанные в иммиграционных центрах
В этом году в иммиграционных центрах содержания под стражей погибло пятнадцать иммигрантов, десять из них – в период с января по июнь, что делает этот период самым смертоносным в новейшей истории. Некоторые из этих смертей были самоубийствами.
Более 1200 человек, предположительно, пропали без вести в печально известном и вызывающем споры учреждении в Эверглейдс, известном как «Аллигатор-Алькатрас»; семьи и адвокаты не могут их найти.
Правозащитники сообщают о том, что дети подвергаются длительному содержанию под стражей в неблагоприятных условиях, а сообщения о переполненности, антисанитарии, проблемах с питанием и доступом к медицинской помощи множатся.
В настоящее время в тюрьмах находится почти 60 000 задержанных – рекордное число. Стремительный рост числа арестов и задержаний в сочетании с уменьшением прозрачности свидетельствует об ухудшении положения иммигрантов, большинство из которых не были осуждены за какие-либо преступления.
На еженедельном брифинге ACoM 3 октября участники дискуссии обсудили эти вопросы и предоставили самую актуальную информацию.
“Роль журналистов в освещении иммиграционных событий сейчас важнее, чем когда-либо. Система крайне бесчеловечна, и издевательства над задержанными и обращение к ним как к «телам» — распространённые примеры,” — сказала Хизер Хоган, советник по вопросам политики и практики Американской ассоциации иммиграционных юристов (AILA). “Известно, что правительство предпринимает важные действия в области иммиграционного контроля, которые будут иметь долгосрочные последствия для отдельных лиц, их семей и американского общества в целом. Я расскажу о своём опыте работы в иммиграционных центрах содержания под стражей и о решениях, которые поддерживает AILA.”
“Я работала офицером по вопросам предоставления убежища в USCIS, и в этой роли я работала в нескольких центрах содержания под стражей, куда доступ для публики запрещён. Я проводила отборочные собеседования с просителями убежища в Аризоне и Калифорнии, а позже руководила группами, которые проводили отборочные собеседования с семьями просителей убежища,” — поделилась она своим опытом. “В центрах содержания под стражей семей в Техасе я разговаривала с сотнями задержанных просителей убежища, и меня часто поражало, как с ними обращаются как с заключёнными преступниками, несмотря на то, что многие не имеют судимостей.”
Хоган описала “типичный день просителя убежища”: “их будили очень рано и кормили завтраком — в 3:30, 4 или 5 часов утра, задолго до собеседования, на котором определялось, имеют ли они право на слушание у иммиграционного судьи. Несмотря на то, что у большинства из них не было судимостей, их всё равно содержали как в тюрьме — на них были оранжевые комбинезоны, и они были скованы наручниками на запястьях и ногах. Все они толпились в очереди, чтобы наручники сняли, а затем весь день ждали в камере предварительного заключения, пока их по одному не вызовут на собеседование. Потом их обычно кормили скудным обедом.”
“Как пример постоянного унизительного обращения, я помню одного мужчину, которому нужно было воспользоваться туалетом. Мы попросили охранника отвести его туда. Когда проситель убежища не смог сразу найти туалет, охранник издевался над ним и обзывался, а когда мужчина обернулся, охранник сделал вид, будто пинает его под зад. Потом он посмеялся над этим вместе с другими охранниками,” — рассказала Хоган об обращении охранников в центрах заключения. “Охранники по контракту и сотрудники иммиграционной и таможенной полиции называют задержанных иммигрантов «телами», что является распространённым термином в ситуациях заключения. И это распространённый термин среди сотрудников Министерства внутренней безопасности.”
“Неудивительно, что длительное содержание под стражей приводит к распространённым проблемам психического здоровья. Большинство просителей убежища, честно говоря, уже пережили очень травмирующий опыт ещё до приезда в США. Заключение под стражу усугубляет их травму. У некоторых людей уже есть проблемы, которые ухудшаются, а у некоторых они развиваются из-за заключения под стражу. Доступ к психологической помощи ограничен,” — продолжила она.
В качестве другого примера Хоган рассказала о человеке, которого похитили на границе Гватемалы и Мексики, держали в борделе и принуждали заниматься секс-работой. Этот человек сбежал примерно через 9 месяцев и самостоятельно добрался до США в поисках безопасности, а затем снова оказался под стражей.
“Для самых уязвимых эта практика вызывает серьёзное беспокойство. Тех, кто думает о самоубийстве, или тех, кто пытается его совершить, часто помещают в одиночную камеру. То же самое касается представителей сообщества ЛГБТКИ+. Иногда трансгендерных заявителей, например ВИЧ-положительных, тоже помещают в одиночную камеру якобы для их же безопасности… Однако, недавно просматривая один материал, я вспомнила, что ООН классифицирует одиночное заключение как пытку,” — сказала Хоган, отметив, что ей известны случаи самоубийства вскоре после прохождения интервью “на страх”.
“В Калифорнии, возможно, больше мер защиты, чем во многих штатах: есть закон, обязывающий Генерального прокурора осуществлять надзор и ежегодно представлять отчёт. Однако последний отчёт, опубликованный в апреле этого года, показал, что учреждения по-прежнему не обеспечивают базовую психиатрическую помощь, существуют пробелы в профилактике и лечении самоубийств, имеют место случаи применения силы в отношении психически больных заключённых. И теперь мы знаем, что федеральное правительство, судя по его собственным заявлениям, использует содержание под стражей, чтобы побудить иммигрантов, беженцев и просителей убежища отказаться от своих дел и покинуть США.”
“Правительство пытается максимально усилить карательный характер содержания под стражей и сделать условия содержания настолько тяжёлыми, что люди предпочли бы уехать, чем искать помощи,” — заявила она.
“Центр содержания под стражей Стюарта — самое смертоносное учреждение в Соединённых Штатах”
“Если говорить о самоубийстве, то центр содержания под стражей Стюарта — самое смертоносное учреждение в Соединённых Штатах за последние восемь фискальных лет,” — сказал адвокат из Атланты Эндрю Фри, основавший #DetentionKills для поддержки семей и сообществ, пострадавших от смертей в заключении Департамента внутренней безопасности. Он рассказал, что с начала работы в 2017 году у него заняло много времени, чтобы разобраться, “где мы находимся в текущем контексте”. С тех пор он перешёл из активной практики иммиграционного и гражданского права к журналистике, освещая проблему.
“Я кратко расскажу вам о том, где мы находимся с точки зрения заболеваемости и смертности, а также содержания под стражей ICE в этом году. Сейчас смертельное время. Это самый смертоносный год в ICE-содержании со времён COVID. В конце финансового года, который закончился во вторник, 30 сентября, у нас было 22 смерти в ICE-содержании. Это второй по величине показатель за всю историю наблюдений, уступающий только числу смертей в заключении в 2004 финансовом году,” — рассказал он о базе данных, которую публикует в интернете.
“Итак, в 2025 финансовом году у нас было 22 случая смерти. Большинство из них произошло во Флориде. Техас был вторым по величине. При этом, несмотря на то, что в Луизиане один из самых высоких показателей численности заключённых, там не было ни одного случая смерти под стражей. Уровень заболеваемости и смертности на границе тюрем значительно выше. В Бюро тюрем (BOP) больше людей умирает от старости, потому что они отбывают пожизненные сроки. В ICE этого нет, но мы видим рост смертности,” — продолжил он.
“Каждый пятый, кто умирает в заключении ICE с течением времени, был из Мексики. Куба занимает второе место по количеству умерших граждан. И в этом году ситуация похожая… ICE либо не хранит информацию по этнической принадлежности, либо не публикует её. Многие пытаются зайти на страницу ICE, посвящённую сообщениям о смерти задержанных, но это не одно и то же, и это большое заблуждение,” — сказал Фри, выразив сомнение относительно точности данных ICE.
Эндрю Фри настоятельно рекомендовал почитать книгу «Смерть в заключении» Роджера Митчелла (Death in Custody by Roger Mitchell), бывшего главного судебно-медицинского эксперта округа Колумбия, и Джея Аронсона, руководителя клиники по правам человека в Университете Карнеги-Меллон в Пенсильвании. По словам Фри, они описывают ситуацию, “с которой мы имеем дело, как общенациональную — не только в контексте содержания под стражей ICE, а как похожую на ту, с которой столкнулась Ида Б. Уэллс, когда пыталась освещать случаи линчевания. Есть это намеренное невежество, навязанное нам системой, которая знает, когда люди умирают, потому что им приходится вывозить тела.”
“То, что я нашёл в рамках проекта «Исследование депортации», — это данные о задержанных. Я нашёл сотни, более 400 незарегистрированных случаев смерти, начиная с определённого финансового года. И в этих данных, если зайти на сайт Центра исследования депортаций или Проекта данных о депортациях, есть пробел по всей администрации Трампа,” — заявил он. “А потом, когда я попытался сопоставить данные по штатам, где сообщение о смерти обязательно — например, Калифорния, Техас, Иллинойс, — я не нашёл этих людей. Поэтому я опасаюсь, что есть люди, которые умирают в заключении местного уровня, об их смертях никогда не сообщается публично, они никогда не расследуются и не регистрируются. Каково же истинное число людей, умерших в заключении ICE? Я на самом деле не знаю. И не думаю, что кто-то знает.”
“Уже почти 50 лет Human Rights First является лидером в защите прав беженцев, в первую очередь сотрудничая с адвокатами pro bono, чтобы помогать представлять тысячи людей в их ходатайствах о предоставлении убежища, а также исследуя условия на границе, выступая на Капитолийском холме и осуществляя надзор за иммиграционными центрами содержания под стражей — в рамках этой миссии,” — сказал Янник Гилл, старший юрист по защите прав беженцев Human Rights First. “Мы выражаем нашу глубокую обеспокоенность отсутствием прозрачности, что является уникальным для администрации Трампа 2.0.”
Гилл отметил, что в настоящее время происходит “ухудшение нашей системы предоставления убежища из-за действий как Конгресса, так и администрации”; по сути, наблюдается попрание конституционной гарантии. “Это должно заставить всех нас остановиться и задуматься: что же именно скрывают министр Кристи Ноэм и ICE за своими стенами?” — заявил он.
“Правозащитные организации впервые попытались разобраться именно в этом вопросе после смерти г-на Шоу Фэнцзи, 32-летнего гражданина Китая, находившегося в центре содержания под стражей Мошана — крупнейшем центре содержания под стражей на северо-востоке страны. Это произошло в августе, и на тот момент это был уже 12-й случай смерти,” — продолжил он, подчеркнув, что его организации Human Rights First неоднократно отказывали в допуске, несмотря на наличие всех документов. Американский союз защиты гражданских свобод (ACLU) в Пенсильвании сообщал о подобных случаях, пытаясь получить доступ к другому заключённому иммигранту. Членам Конгресса также отказывали в доступе, несмотря на то, что они имеют конституционное право вести наблюдательную деятельность.
“У организации Human Rights First имеются задокументированные вопиющие нарушения прав человека — бесчеловечные, необоснованные и незаконные условия содержания мигрантов и просителей убежища. В наших сообщениях приводятся свидетельства медицинской халатности, физического и психологического насилия, отказа в юридической помощи. Заключённые подвергались физическому, сексуальному и психологическому насилию со стороны персонала. Некоторые люди подвергались содержанию под стражей без связи с внешним миром, исчезали и лишались доступа не только к совету, но и к своей семье. У заключённых часто нет доступа к адвокату из-за чрезвычайной удалённости мест заключений от городов,” — перечислил он нарушения, известные Human Rights First.
“Люди делают доступ к этим задержанным практически невозможным. И что уникально в этой администрации, так это вопиющее пренебрежение со стороны членов Конгресса, выборных должностных лиц — даже членов Конгресса — к вопросам доступа. С точки зрения прав человека мы действительно находимся в опасном моменте. Речь идёт не только об условиях, которые приводят к этим смертям, которых можно было бы избежать, но и об отсутствии любого контроля — будь то со стороны таких организаций, как Human Rights First, или самого правительства,” — заявил Гилл.
“Этот закон нарушает международное право. Он противоречит не только нашему внутреннему законодательству, но и международным нормам. Международные органы неоднократно осуждали Соединённые Штаты за практику заключения семей мигрантов и настоятельно призывали нас положить конец этой политике. Международное право также запрещает задержание детей-иммигрантов,” — продолжил он. “Как мы видим, атаки на систему предоставления убежища и нашу систему беженцев продолжаются.
К сожалению, это только начало. В связи с принятием «Большого прекрасного закона» на усиление этой политики было выделено 150 миллиардов долларов. Эти средства пойдут не только на финансирование продолжающихся рейдов ICE, проводимых внутри страны,” — предупредил Гилл, отметив, что это также может привести к увеличению числа исчезновений людей — тех, кто ищет убежища в США; увеличению количества агентов в масках в судах, в районах и церквях; увеличению числа нападений на журналистов, пытающихся осуществлять надзор там, где правозащитные организации и конгрессмены не могут.
“75 лет назад была подписана Конвенция о беженцах, которая фактически является основой доступа к убежищу в Соединённых Штатах. Только в этом году 12 000 человек, которые уже прошли иммиграционную процедуру и получили статус беженца, забронировали билеты на въезд в Соединённые Штаты, но получили отказ во въезде в течение нескольких недель после прихода к власти администрации Трампа… Мы наблюдаем возрождение настроений 11 сентября, когда права человека и гражданские свободы отходят на второй план под видом борьбы с терроризмом.”
“Уверен, многие из вас слышали леденящую душу речь перед нашими военными в начале этого года, где наш президент заявил: «Вы отправитесь в тюрьму, или вернётесь туда, откуда родом, или, возможно, даже дальше». Это был намёк на продолжающееся использование соглашений с третьими странами. Это был намёк на то, что нас ждёт. И если мы не оглянемся назад на историю нашей страны с прагматизмом — на то, на что мы были способны под видом защиты иммиграции, под видом национальной безопасности, — мы обречены повторить террор.”
Елена Кузнецова, Slavic Sacramento | American Community Media Services
